И вечер, и темно, и совсем не холодно, хоть и ноябрь.
Потом будет время, чтобы остыть, чтобы задушить, задавить и больше не трогать. Потом...
А сейчас есть прикосновение. Есть запах. Есть звук голоса. И есть что-то еще... Непонятное. Подвижное. Легкое. Кажется, вот, подул ветер и оно исчезло... Но нет, пока есть...
Ах, как не хочется терять это ощущение... Но до утра оно не доживет. Его обезглавят где-то перед рассветом. Его вздернут на виселице до первых петухов. Его расстреляет запах полночного кофе. И урну с прахом в куске бетона сбросят на дно самого глубокого озера...
Сколько там уже таких урн?...